Цель. Определить основные характеристики современной глобализации как экономической и политической среды реализации новых моделей суверенитета государства. Дать характеристику экономического суверенитета России как компромисса между интеграцией в мировую экономику и технологически оправданным и политически неизбежным изоляционизмом. Задачи. Проанализировать современные и российские теории суверенитета на рубеже 2025 г., дать оценку перспектив изменения глобализации, практику применения экономико-математических подходов к оценке эффектов от реализации государственной политики (эконометрические модели, балансовые модели «затраты-выпуск», вычислимые модели общего равновесия), выявить специфику и ограничения указанных подходов. Методология. Отказ от модели универсальной модели глобализации — это фактически радикальный переворот в области общественных наук. Концепт «конца истории», глобализации и деструкции суверенитета определил текущую методологию обществознания. Сегодня следует говорить о смене парадигмы развития, т. к. происходит смена не отдельных принципов, методов или даже теорий, но и значимой части научной картины понимания происходящего в России. Научные положения, сформулированные в статье, получены с использованием общенаучных методов (классификации и сравнительного анализа и экспертного анализа). Результаты. Авторы разработали теоретическое содержание и предлагают термин «управляемая ресуверенизация» для оценки экономических и политических процессов современного развития России. Выводы. Происходящие изменения свидетельствуют о том, что крайние позиции в глобальной экономике маргинализируются. Идеология сверхглобализации это скорее история, но и модель «великой самоизоляции» не конструктивна.

Развивающееся сотрудничество России и Китая по освоению Северного морского пути требует теоретического осмысления как самостоятельное явление. Цель и задачи. Целью статьи является поиск наиболее приемлемого подхода, которым может быть описано взаимодействие двух стран на базе теорий международных отношений. Задачами являлись исследования российско-китайского сотрудничества с позиций реализма, институционализма и конструктивизма. Методология. Результаты получены на основе высказываний официальных лиц и представителей бизнеса, сделанных на экономических форумах «Росконгресса» в 2018–2025 гг. Результаты. Для российской стороны подход с позиций реализма предполагает влияние на мировые рынки, а также приоритет для взаимодействия с дружественными странами. Китайская сторона указывает на стратегическую ценность партнерских отношений. Обе стороны получают влияние на геополитику в регионе. Оценка роли институтов показала их значимость для достижения целей устойчивого развития, организации судоходства, хозяйственного освоения Арктической зоны. В 2025 г. взаимодействие перешло на уровень двухсторонних межправительственных форматов и синхронизации целей с отдельными странами. С позиций конструктивистского подхода можно говорить о корпоративной идентичности (освоение Арктики является крупнейшим в истории России проектом и обеспечивает поворот на Восток), типовой идентичности (Арктика — национальная идея России и миссия Китая), ролевой (Россия нуждается в инвестициях и технологиях; для двух стран важны контейнеризация, наличие судов ледового класса и круглогодичная навигация), а также коллективной идентичности, посредством которой страны позиционируют себя как единое целое, разделяя общее экономическое будущее, подтверждая дружбу и неуклонную взаимную поддержку. Теория комплексной взаимозависимости (неореализм), предполагающая вынужденное сотрудничество, не нашла явного подтверждения в рассмотренном кейсе, хотя в большинстве публикаций именно реализмом и неореализмом объясняется российскокитайское сближение. Выводы. Когда мы хотим объяснить отношения двух стран, разделявших на протяжении десятилетий коммунистическую идеологию, теории, основанные на рыночных соображениях, оказываются половинчатыми. Приверженность дружбе дает отношениям стабильность, что ведет к долгосрочному экономическому результату.

Цель и задачи. Целью статьи является анализ текущего состояния цифровой трансформации международной торговли в Кыргызстане, разработка практических рекомендаций по упрощению внешнеторговых процедур и внедрению цифровых решений для повышения эффективности торговых операций. Особое внимание уделяется устранению институциональных, правовых и технологических барьеров, которые препятствуют переходу к безбумажной торговле и замедляют интеграцию страны в глобальную торговую систему. Методология. В качестве методологической основы исследования использованы структурно-функциональный анализ, сравнительный подход и элементы бизнес-процессного моделирования. Исследованы текущие практики документарного оформления внешнеторговых операций. Проанализированы логистические показатели страны, выявлены ключевые барьеры в административных процедурах. Результаты. Определены ключевые проблемы, сдерживающие цифровизацию: избыточность процедур и документов, необходимость личного присутствия при оформлении разрешений, фрагментированность информационных систем и слабое развитие цифровой инфраструктуры. Проведенный анализ динамики эффективности логистических систем Кыргызстана позволил предложить комплексные меры, включая расширение функций национального механизма координации торговли, развитие электронного документооборота и создание механизмов трансграничного признания цифровых документов. В целях оптимизации существующих логистических процессов в Кыргызстане, предложена возможная модель внедрения электронного обмена сведениями о происхождении товаров между Кыргызстаном и странами-партнерами, которая упростит и ускорит существующие бизнес-процессы. Выводы. Сделан вывод о том, что цифровизация международной торговли является не только фактором повышения экономической эффективности, но и важным условием устойчивого развития страны. Реализация предложенных рекомендаций в области упрощения процедур торговли для Кыргызстана позволит сократить издержки, ускорить торговые процессы и обеспечить большую прозрачность взаимодействия между бизнесом и государством.

статье рассматривается актуальная проблема управления рисками на предприятиях оборонно-промышленного комплекса (ОПК), выпускающих продукцию двойного назначения (ПДН) на основе оценивания уровня рискоустойчивости и рискоемкости. Специфика деятельности таких предприятий, находящихся на стыке государственного регулирования и рыночной конкуренции, требует новых подходов к риск-менеджменту, выходящих за рамки классических парадигм. Цель. Целью исследования является разработка комплексной модели, интегрирующей управление рискоустойчивостью (способностью противостоять негативным воздействиям) и рискoемкостью (способностью к осознанному принятию рисков для достижения стратегических преимуществ) при импортозамещении продукции двойного назначения. Задачи исследования, которые необходимо решить для достижения поставленной цели, заключаются в том, чтобы разработать комплексную модель управления, интегрирующую концепции рискоустойчивости и рискоемкости; адаптировать предложенную модель к специфике предприятий ОПК, производящих ПДН; разработать критерии для оценивания уровней рискоустойчивости и рискоемкости производственных процессов с детальной классификацией предприятий ОПК по уровню их эффективности; апробировать предложенную модель на основе анализа актуальных данных (внешняя торговля РФ за 2024–2025 гг.) и выявить системные риски исходя из результатов проведенного анализа, а также дать оценку внешней среды с позиций разработанной модели. Методология. Посредством использования теоретических методов по основным мыслительным операциям, которыми являются: анализ, синтез и сравнение, произведено объединение двух разнонаправленных концепций — рискоустойчивости (пассивная защита) и рискоемкости (активная защита, принятие риска) — в единый адаптивный механизм управления. С помощью моделирования разработана авторская структурированная модель, состоящая из трех модулей: базового модуля риск-менеджмента, модуля рискоустойчивости и модуля рискоемкости; и посредством эмпирического анализа проведена апробация модели на основе анализа данных внешней торговли Российской Федерации за 2024–2025 гг., что позволило оценить внешнюю среду и выявить системные риски. Научная новизна заключается в синтезе двух разнонаправленных концепций в единый адаптивный механизм управления региональной экономикой, настроенный на специфику ОПК и продукции двойного назначения. В работе представлена авторская структура модели, включающая базовый модуль риск-менеджмента, модуль рискоустойчивости и модуль рискoемкости с разработанными критериями для оценивания. Модель апробирована на основе анализа данных внешней торговли Российской Федерации за 2024–2025 гг., что позволило выявить системные риски и дать оценку внешней среды с позиций рискоустойчивости и рискoемкости. Результаты. Разработана комплексная модель управления рискоустойчивостью и рискоемкостью для предприятий ОПК, производящих ПДН, структура которой включает три взаимосвязанных модуля с разработанными критериями для оценивания. Модель прошла апробацию на реальных данных, в результате чего были выявлены системные риски и дана оценка внешней среды. Получены практические результаты, демонстрирующие применимость модели для анализа внешнеэкономических рисков в условиях санкционного давления и нестабильности. Выводы. Управление рисками на предприятиях ОПК, выпускающих ПДН, требует новых подходов, выходящих за рамки классического рискменеджмента. Предложенная модель является эффективным инструментом для стратегического управления импортозамещением, так как одновременно повышает способность предприятия противостоять угрозам и способность осознанно принимать риски для достижения конкурентных преимуществ. Модель имеет практическую ценность и может быть адаптирована и внедрена на предприятиях ОПК для повышения эффективности их деятельности в условиях геополитической и геоэкономической нестабильности. Теоретическая значимость исследования состоит в развитии методологических основ риск-менеджмента для высокорисковых и стратегически важных отраслей. Практическая значимость заключается в том, что представленная модель может быть адаптирована и внедрена на предприятиях ОПК для повышения эффективности стратегического управления импортозамещением ПДН в условиях санкционного давления и геоэкономической нестабильности.

Цели и задачи. Цель настоящего исследования состоит в оценке влияния конгрессно-выставочной деятельности на экономическое развитие регионов России в 2019–2024 гг., с акцентом на пространственные диспропорции и выявление факторов, стимулирующих несырьевой рост экономики. Для достижения цели необходимо проанализировать динамику и структуру количественных показателей развития конгрессно-выставочной деятельности в Российской Федерации в 2019–2024 гг., включая выручку, число мероприятий, занятость и долю конгрессно-выставочной отрасли в региональной экономике. В рамках исследования проведен сравнительный анализ уровня развития конгрессно-выставочной деятельности в Центральном федеральном округе и восточных регионах России — Уральском, Сибирском и Дальневосточном. Также дана оценка прямого и совокупного (мультипликативного) экономического эффекта, включая влияние на смежные отрасли и вклад в валовой региональный продукт. В исследовании также проанализированы институциональные и инфраструктурные ограничения, мешающие развитию отрасли в регионах, и предложены меры по их преодолению. Методология. В работе применены методы статистического и сравнительного анализа, сопоставляющие количественные показатели конгрессно-выставочной отрасли в Центральном федеральном округе и восточных регионах страны (Урал, Сибирь, Дальний Восток). Использованы официальные данные о выручке, количестве мероприятий, занятости, доле конгрессно-выставочной отрасли в валовом региональном продукте, а также оценены институциональные и инфраструктурные ограничения. Методологически проведен анализ трендов на основе отраслевой статистики и экспертных данных, отражающих восстановление конгрессно-выставочной отрасли после пандемии. Результаты. Результаты исследования показали, что конгрессно-выставочная отрасль продемонстрировала устойчивую положительную динамику: к 2024 г. совокупная выручка в конгрессно-выставочном секторе превысила допандемийный уровень. В то же время сохраняется высокая степень географической концентрации: около 75% выставочной индустрии приходится на Москву и прилегающие территории. Восточные регионы показывают более высокие темпы роста выручки и числа мероприятий, что свидетельствует о формировании новых центров деловой активности. Несмотря на рост показателей, совокупный вклад восточных регионов в общероссийскую структуру конгрессно-выставочной отрасли по объему выручки и числу мероприятий по-прежнему незначителен. Выявлены институциональные и инфраструктурные барьеры, препятствующие развитию отрасли в субъектах за пределами центра. Выводы. Сделан вывод о том, что конгрессно-выставочная деятельность обладает значительным потенциалом для диверсификации экономики, стимулирования инвестиций, развития региональной деловой активности, формирования территориальных брендов, повышения инвестиционной привлекательности и узнаваемости регионов. Для раскрытия этого потенциала необходима децентрализация конгрессно-выставочной отрасли, усиление государственной поддержки, развитие событийной инфраструктуры и создание устойчивой сети региональных конгрессных инициатив.

Взаимодействие государств — членов Шанхайской организации сотрудничества с Международной организацией уголовной полиции (Интерполом) в деле борьбы с общеуголовной киберпреступностью предполагает формирование общей системы ценностей и гармонизацию национального уголовного права государств в Евразийском регионе. Анализ международно-правовых норм и правил взаимодействия Шанхайской организации сотрудничества и Интерпола демонстрирует широкие перспективы международного взаимодействия правоохранительных органов в деле борьбы с киберпреступностью на универсальном и региональном уровнях. Цель. Характеристика международно-правового принципа неделимости безопасности при взаимодействии государств — членов Шанхайской организации сотрудничества с Интерполом. Региональный евразийский дискурс по проблеме борьбы с киберпреступностью позволяет не только развить классификацию составов киберпреступлений, но и — при участии Интерпола в нем — способствует достижению всеобъемлющей и неделимой информационной безопасности в процессе цифровой трансформации мирового сообщества. Методология. Формально-юридическая, сравнительно-правовая и дискурсивная методики исследования демонстрируют интерес государств Евразии к проблеме борьбы с киберпреступностью и формируют теоретическую основу для гармонизации регионального и универсального правопорядков в киберпространстве. Результаты. Вовлечение международных организаций и институтов гражданского общества в практику противодействия киберпреступности на региональном и универсальном уровнях способствует легитимации норм международного уголовного права. Формирование международной системы справедливого и соразмерного тяжести преступлений уголовного преследования лиц, совершивших общественно опасные деяния в киберпространстве, отвечает интересам достижения целей устойчивого развития, Уставу Интерпола 1956 г. и положениям Шанхайской конвенции о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом 2001 г. Выводы. Пропаганда экстремизма и оправдание терроризма в киберпространстве несут в себе значительную угрозу международной безопасности, и такие преступления не должны оставаться безнаказанными, особенно ввиду религиозного и политического разнообразия Евразийского региона. Участие институтов гражданского общества в формировании политики Шанхайской организации сотрудничества и Интерпола по противодействию киберпреступности будет способствовать росту доверия в Евразийском регионе, становлению прогрессивных форматов международного взаимодействия для борьбы с кибермошенничеством и пропагандой насильственного экстремизма в сети Интернет.

Исследование направлено на изучение актуальных вопросов формирования единого транспортного пространства в рамках ЕАЭС в современных геополитических условиях. Цель. Исследовать возможность создания единого транспортного пространства в рамках ЕАЭС на современном этапе развития интеграционного объединения. Задачи. Выявить существующие в актуальной геополитической ситуации препятствия, мешающие созданию единого транспортного пространства в рамках ЕАЭС, и предложить основные направления развития сотрудничества и развития нормативно-правовой базы для максимального использования транспортного потенциала интеграционного объединения. Методология. Для анализа существующих возможностей и препятствий для создания единого транспортного пространства ЕАЭС были использованы сравнительно-правовой и формально-юридический и системный методы исследования. Результаты. Обосновывается мысль о значимости достижения цели по созданию единого транспортного пространства в рамках ЕАЭС как необходимого условия для эффективной экономической интеграции и повышения глобальной роли организации как на евразийском пространстве, так и в качестве противовеса европейскому центру силы. Выводы. Для развития дальнейших интеграционных процессов в рамках ЕАЭС и получения максимального синергетического эффекта от интеграции необходимо дальнейшее движение в сторону создания единого транспортного пространства. Это позволит не только повысить эффективность экономической интеграции, но и создаст кумулятивный эффект для всех стран-участниц, сделав ЕАЭС глобальным логистическим игроком и создав альтернативу европейскому влиянию на развитие транспорта и логистики в Евразии. Одним из центральных документов должен стать единый план развития транспортной инфраструктуры ЕАЭС для обеспечения возможности максимального использования транзитного потенциала международных транспортных коридоров и устранения «узких мест», где пропускная способность грузо- и пассажиропотоков ограничена из-за недостаточного уровня ее развития. Единое транспортное пространство как выведет на новый уровень значимость ЕАЭС в целом, так и будет способствовать экономическому процветанию каждого государства участника в отдельности. Координация внешних и внутренних политик стран — участниц ЕАЭС позволит устранить существующие препятствия для реализации идеи о конвергенции их транспортных систем.

Проблема недостатка чистой воды для населения многих стран планеты продолжает усугубляться по мере потепления климата. Являясь одной из самых насущных экологических проблем современности, она привлекает к себе пристальное внимание ученых, политиков, экспертов. На глобальном уровне решением проблемы занимаются многие универсальные и специальные учреждения. Основные направления в решении проблемы, как они видятся сегодня, обобщены в Программе Целей устойчивого развития, в цели номер шесть. Это задачи и для государств, и для международного сообщества. Одно из направлений уменьшения проблемы связано с нахождением более справедливого и эффективного использования трансграничных рек, которое, в свою очередь, основывается на механизме подсчета площади водной поверхности, зарегулированной международным соглашением. Статистически это отражается через ЦУР 6.5.2. Цель. Целью статьи является рассмотрение положения дел, связанных с недостатком воды в Центральной Азии, с политическим регулированием трансграничных рек. Эти проблемы характерны и для других регионов. Задачи. Проанализировать Конвенции ООН по решению водных проблем. Определить основные ЦУР, используемые для формирования механизмов управления проблемой. Показать имеющиеся многосторонние механизмы решения недостатка воды в ЦА. Предложить площадки для обсуждения возможных механизмов. Методология. На основе эмпирических и статистических данных ООН по решению ЦУР 6.5.2. с использованием общенаучных методов и кейс-стади по решению проблем ЦА разработаны предложения по решению проблемы в многостороннем формате. Выводы. Показано, что более эффективного использования трансграничных рек можно добиться при наличии регионального (бассейнового) механизма (многостороннего соглашения).

Российская стратегическая культура обладает исключительным набором характеристик, отражающих специфику проведения современной российской внешней политики. Исторические особенности основания российского государства и традиции военной мысли определили особенности применения Российской Федерацией военной силы и ее стратегической культуры, а также формат видения миропорядка, отражающего национальные интересы России. Сущность российской стратегической культуры составляют следующие идейные элементы: превентивность в отражении угроз со стороны внешнего мира, великодержавность и «срединность» государства относительно мирового порядка, «русский путь» милитаризированного начала российской внешней политики как основной базис национальной обороны, потребность в равном и справедливом мировом порядке, учитывающем интересы всех участников. Данные обстоятельства оказывают влияние на формирование доктринальных оснований современной российской внешней политики, формируя особую политическую риторику документов стратегического планирования Российской Федерации. Цель. Проанализировать генезис российской стратегической культуры и дать оценку реализации ее постулатов в документах стратегического планирования Российской Федерации. Методология. В работе применяется контент- и дискурс-анализ для выявления сущности и содержания российской стратегической культуры в доктринальных документах. Также материал содержит анализ документов и источников, необходимый для понимания специфики российской стратегической культуры. Результаты. В ходе проведенного анализа выявлены проявления стратегической культуры России в таких документах, как Концепция внешней политики, Военная доктрина и др., что отражает преемственность идейных оснований внешней политики России, а также отображает идейные основания России в понимании мирового порядка: равенство всех государств, превалирование интересов государства перед личностью, отрицание гегемонизма и унификации культурно-цивилизационных особенностей стран мира. Немаловажно, что подобный стратегический взгляд российского народа находит выражение в практике современной российской внешней политики, ее содержательных и региональных приоритетах, отраженных, в частности, в актуальной Концепции внешней политики. Выводы. Особенности российской стратегической культуры детерминируют конструктивное и оборонительное начало внешнеполитического курса Российской Федерации, что отражается в документах стратегического планирования.

Со времени работы ХХ Всекитайского съезда Коммунистической партии Китая (КПК) дискуссия о социалистической модернизации стала фокусом внимания марксистских теоретических кругов. Китай и Вьетнам успешно осуществляют социалистическую модернизацию, которая имеет существенные различия по сравнению с западной модернизацией и предоставляет новые возможности для развивающихся и других социалистических стран. В статье рассматриваются пути реализации социалистической модернизации Китайской Народной Республики и Социалистической Республики Вьетнам, анализируются конкретные мероприятия в этом направлении, раскрываются универсальность и специфика социалистической модернизации, а также ее значение в продвижении модернизации китайского типа и в качестве ориентира для других социалистических и развивающихся стран. Цель и задачи. Анализ политики и состояния социалистической модернизации в Китае и Вьетнаме. Вьетнам выбран в качестве основного объекта исследования, поскольку одно из важных стратегических направлений для Китая — это Юго-Восточная Азия, и конкретно Вьетнам. Выявление сходства и различия в социалистической модернизации Китая и Вьетнама. Методология. Применен метод сравнительного ретроспективного анализа и синтеза политической системы, который позволил выявить становление характеристик формирования социалистической модернизации в Китае и Вьетнаме. Результаты и выводы. Сходство в процессах социалистической модернизации двух стран заключается в том, что они разделяют сходные атрибуты и ценности под руководством Коммунистической партии, ориентируясь на человека. В то же время различия между социалистической модернизацией Китая и Вьетнама проистекают из понимания ее национальной специфики. Несмотря на уровень развития и размер страны, успехи модернизации в Китае и Вьетнаме раскрывают возможности социалистической идеи и показывают пример развивающимся странам в модернизации своих политических систем.

В современном мире искусственный интеллект (AI) выступает в роли ключевого фактора технологических перемен. Китай активно стимулирует развитие национальной индустрии искусственного интеллекта, воспользовавшись возможностями новой волны технологического прогресса. Цель. Исследование фокусируется на характеристике компании DeepSeek не только как технического события, но и как отражения более широкого социально-исторического контекста развития Китая, национальных стремлений к прогрессу и трансформаций, вызванных глобализацией. Задачи: понимание технонационализма как концепта; оценка государственной политики КНР, направленной на формирование национального суверенитета; роль разработки искусственного интеллекта DeepSeek как фактора роста технонационализма в контексте исторической коллективной памяти. Методология. Основные источники исследования — официальные документы, тематически релевантные научные публикации на английском, китайском и русском языках, проанализированные с помощью качественного контент-анализа. Результаты. Выявлено, что наращивание технологического потенциала современного Китая и создание конкурентоспособной продукции на мировом рынке напрямую связаны с направлением значительных средства на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы правительством страны. Установлено, что широкомасштабное укрепление кибербезопасности КНР, поддержка национальных технологических решений и создание цифровой инфраструктуры являются ключевыми параметрами стратегии технологической независимости, включая развитие таких областей, как искусственный интеллект, квантовые вычисления и сети 5G. Появление DeepSeek, наряду с другими китайскими компаниями, свидетельствует о глубокой трансформации китайских разработок в сфере IT и является причиной укрепления позиций технонационализма, понимание истоков которого указывает на то, что он является следствием исторического пути китайского народа. Выводы. Государственная поддержка помогает китайским компаниям успешно конкурировать на мировых рынках, вызывая конкуренцию с американскими технологическими гигантами и укрепляя позиции Китая в мировой технологической гонке. Ключевые факторы китайского технологического национализма включают общественное признание национальных компаний как движущей силы национального развития в XXI в., успешную национальную конкуренцию в условиях глобализации, и также феномен национальной обиды, связанной с технологической отсталостью страны в прошлом. Материалы исследования могут быть полезны специалистам в современном регионоведении, политологии, культурной антропологии.

В исследовании проанализирована роль турецкого фактора на пространстве Евразийского экономического союза с позиции интересов России в актуальных условиях политико-экономической турбулентности и геополитической эскалации. Цель и задачи. Определив взаимодействие между акторами как конкурентное сотрудничество, автор стремится осмыслить основные направления и механизмы его реализации; выявить приоритетные направления расширения влияния Турецкой Республики на евразийском пространстве, проанализировать актуальные тренды и факторы влияния, определить перспективы турецкого присутствия в регионе. Методология. Используется сочетание общенаучных теоретических и специальных методов; особое значение имеют метод сравнительного анализа и логический метод, позволяющие добиться структурного анализа исследуемого объекта и логической последовательности его рассмотрения. Результаты. Учитывая стремление стран Евразийского экономического союза к диверсификации внешнеполитического и экономического сотрудничества с внешними партнерами, не вызывает сомнений, что конкурентное сотрудничество в регионе и значимость турецкого фактора будут нарастать, меняя структуру межгосударственного сотрудничества на евразийском пространстве. Выводы. Россия заинтересована в повышении экономической эффективности и политической привлекательности евразийской интеграционной модели и выстраивании траектории прагматичного и взаимовыгодного взаимодействия с Турецкой Республикой. Без должного внимания со стороны России турецкое присутствие имеет шансы приобрести системный и долговременный характер в стратегически важных для России областях экономики и вопросах геополитики.

Цель. В данной статье международный сырьевой рынок рассматривается как операционная среда геополитического противоборства, исследуются и классифицируются цели, преследуемые государствами в этой сфере, а также приводятся релевантные примеры из новой и новейшей истории. Методология. В исследовании применяются междисциплинарный подход, метод сравнительного анализа, статистический и эмпирический методы, используются экспертные оценки. Результаты. Рынок базовых товаров представлен как специфическая область сотрудничества и конкурентного противодействия субъектов международных отношений. На базе широкого исторического материала в публикации предложен комплексный подход к анализу политики государств в рассматриваемой сфере, выделены четыре ключевых критерия для установления мотивации игроков, предложена предварительная классификация их целей. Выводы. Ресурсный суверенитет представляет собой критическое условие проведения самодостаточной внутренней и внешней политики каждого государства, поскольку является ключом к обеспечению национального бюджета, энергетической и продовольственной безопасности, устойчивости промышленности и важным фактором боеспособности вооруженных сил. Государства, имеющие сильные позиции на международном рынке сырьевых товаров, используют широкий спектр неэкономических методов для наращивания и сохранения собственных возможностей по управлению глобальными потоками базовых товаров и, таким образом, увеличивают и поддерживают национальный сырьевой суверенитет. Те же страны широко применяют имеющиеся у них преимущества в данной области как политический инструмент для мотивации или давления на собственных союзников, нейтральные стороны и оппонентов в различных вопросах международного взаимодействия, призывая последних к поиску переговорного компромисса или проводя намеренную политику расшатывания неугодных режимов. Страны со слабой позицией на сырьевых рынках вынуждены выбирать между двумя «плохими альтернативами», где первая предполагает движение навстречу политическим компромиссам ради поддержания ресурсной устойчивости государства, в то время как вторая альтернатива ведет к проблемам с поддержанием целевых бюджетных показателей, продовольственной и энергетической безопасности, устойчивости промышленности и боеспособности вооруженных сил.